Феноменально, но чем сильнее и могущественнее какой-либо индивид, тем глупее те ситуации, в которые он попадает. Гирцин, конечно же, был не самым могущественным из всех существ в мире, но достаточно могущественным, чтобы попасться в одну из тех ситуаций, в которую, казалось бы, попасть довольно трудно. Даже, практически невозможно, хотя бы потому, что Гирцин, будучи богом охоты, должен, в теории распознавать практически любые ловушки, как те, что поджидают в лесу, так и те, что подстраивают другие индивиды. Но, то ли солнечное затмение случилось где-то, то ли поезд сошел с рельс, но как только Трелла рассказала (А точнее, даже не рассказала, а только упомянула, что уже было достаточно) о каком-то жутком чудовище, обитающем в небесной обители, Гирцин, схватив копье, помчался в сторону горизонта, помахивая оным копьем и причиндалами, столь умело прикрываемыми набедренной повязкой.
Дальнейшие события, однако, не предполагали никакого чудовища, ибо Гирцин, подгоняемый жаждой убийства, споткнулся о ступеньку, кубарем покатился по лестнице, пролетая мимо всяких туманностей и прочей шушеры, расположившейся на небосводе, пока, наконец, не скатился в иное пространство и не отрубился. Да, некоторые боги могут отрубиться от удара по голове, а точнее, по черепу, что и случилось с божеством охоты.
- Машу вать. - произнося довольно древнее проклятие, поднялся с пола, если бесконечную черноту можно было назвать полом, Гирцин, возвращааясь к реальности.
Реальность, надо сказать, была очень неприятной. Пол, однако, стал чуть менее неприятным, ибо, как оказалось, это была не чернейшая пустота, а серые плиты.  По шкале неприятности чуть выше стояли затемненные стены и потолок. Почему затемненные? Потому что их не было видно, но сам Гирцин четко был уверен в том, что они были, хотя бы потому, что в каждом строении небесной крепости есть стены и потолок. И пол. Лидирующее место же, в списке неприятных вещей, занимало эхо, которое показалось с опозданием в пол секунды, сразу же после того, как Гирцин закончил со своим проклятием.
- У вать... Ать...- прокричало в ответ эхо, заставив бога охоты насторожиться.
Рогатый огляделся, услышав свой голос, притом точно так, как оглядываются, скажем, воры, забираясь в чужой дом.
- Я твой дом труба шатал! - еще раз протестировал эхо бог.
- Ой том трупа шатал... Том трупа шатал... Трупа шатал... А шатал... атал... тал... -
- Неплохо... -
- Плохо... Охо... хо -
- Заткнись! -
- Ткнись! Нись! Нись... -
Диалог закончился на этой фразе, но не потому, что Гирцин решил выставить себя богом, который выше таких вещей, как перебранки с эхо, а потому, что в следующую же секунду в темноту полетело копье, которое "всегда попадает в цель". И, судя по характерному "Аааааргх!" где-то вдалеке оно действительно попало в цель.